Первый удар - Страница 66

— Ага. И он, — тут же поддакнула я. — Тут такая проруха случилась, что мама не горюй! Едва вытащил его из… сложной ситуации!

Тени сдавленно хихикнули.

Эрхас свирепо выдохнул, но делать нечего — невозмутимый скарон просто прошел мимо, никак ни опровергнув, ни подтвердив мои наглые намеки. Молча перекинул ножны из одной руки в другую, молча зашел в расщелину, молча забрал свои вещи и так же молча вышел обратно, при этом еще и вопросительно посмотрев на командира. Дескать, ну что, идем?

Вот теперь хихикнула уже я: слишком забавным стало лицо у эрхаса. После чего юркнула в расщелину тоже, изобразила бурную деятельность, чтобы походило на снаряжение моего неутомимого «фэйра», гордо вывела его уже «оседланного» и посмотрела на эрхаса точно так же, как брат.

— Вы готовы?

Надо сказать, эрхас меня порадовал: ругался долго, красиво и изощренно. Прямо так, что все заслушались. Даже я прислонилась к теплому боку Лина и мечтательно посмотрела на голубое небо: бывают моменты, когда его особенно ценишь за чистоту…

Когда же уважаемый господин Дагон все-таки выдохся, а обстановка слегка разрядилась, мы с Тенями, не сговариваясь, отвесили ему низкий, благодарный, но сильно отдающий издевательством поклон, после чего немедленно услышали продолжение. В трех томах. И лишь после того, как взбешенный эрхас отдышался, посмотрели друг на друга и в голос расхохотались.

— Браво, господин командир, — со смехом похвалила я озадаченного нашим поведением Дагона. — Боюсь, вы только что переплюнули по части высокой словесности одного нашего хорошего знакомого. Ниш, тебе имя «Дарн» ни о чем не говорит?

Вот тут уже поперхнулись, а потом и сдавленно заржали рейзеры. После чего соизволили поделиться впечатлениями с Хасами, и тогда они ржали уже все вместе. Долго так ржали. С удовольствием, потому что действительно имели наглядный пример, с чем сравнивать. И действительно согласились, что я права.

Одни только люди эрхаса глядели на нас с плохо скрываемым раздражением. До тех пор, пока отсмеявшийся Ниш не смилостивился и не продекларировал им один из самых безобидных монологов прославившегося на весь Фарлион кузнеца.

Они впечатлились.

Они задумались.

Они все дружно посмотрели на своего эрхаса…

И через минуту господин Дагон остался в гордом одиночестве. Правда, уже перестал злиться и посматривал на покатывающийся со смеху отряд с некоторой долей снисхождения. Хотя чего бы ему злиться дальше? Все-таки новая слава к нему пришла — совершенно заслуженная, немалая, почти вечная… чтобы переплюнуть Горлопана по части ругани, это надо было постараться. Но он справился. С честью выдержал это трудное испытание. И мог теперь гордиться собой хоть до посинения. О чем я, утирая невольно выступившие слезы, напоследок ему и сообщила. После этого ему оставалось только махнуть на нас рукой, сердито сплюнуть и зычным рявком скомандовать подъем, который, откровенно говоря, этим утром заметно затянулся.

А вообще, он нормальный мужик оказался, несмотря на то, что эрхас. Сдержанный, неприхотливый, некапризный и, надо признать, без привычной для благородных придури. Он не заносился со своим скромным титулом, не тыкал в глаза высоким статусом, не болел снобизмом, не страдал высокомерием, не источал невысказанное презрение… Дагон был воином. До мозга костей воином. Не политиком. И даже получив от Его Величества титул, не забыл о том, из какой среды вышел. Так что это даже неплохо, что именно его поставили в отряде командиром. Одна у него проблема была — Ведьмы: не терпел их господин эрхас ни в каком виде, кроме мертвого. Но и тут, как оказалось, причина была: его парни, которые, наконец, представились, по секрету шепнули, что когда-то батюшку Дагона соблазнила одна такая мадам. Сам-то он мал был, чтобы ее запомнить, но когда батюшка вдруг оставил семью и ушел неизвестно куда, бросив на внезапно захворавшую мать подрастающего мальчишку, будущий эрхас (который тогда не был ни богатым, ни известным) вынужденно ушел туда, где только и мог прокормить двух младших сестренок и больную мать. В армию он ушел. Едва достигнув пятнадцати лет. И ушел лишь по той причине, что крепок был от рождения, а за службу неплохо платили. Причем, когда при виде него дюжий десятник в пункте вербовки расхохотался и велел пацану идти играть в камешки на дороге, Дагон так озлился, что вышиб ему передний зуб. Табуретом. И потом еще с неделю просидел в местной тюрьме, ожидая, пока его дело рассмотрит Королевский Суд. Суд рассмотрел. Озадачился. Подумал. И, поколебавшись, сделал для злобно сверкающего глазами парня исключение: его действительно взяли новобранцем, хотя обычно раньше семнадцати этот вопрос даже не рассматривался. Но это еще не все: Дагон мало того, что не сломался и выдержал жесткую муштру, так потом еще и сдружился с тем самым десятником, которого столь удачно приложил табуретом. И определенную репутацию тоже себе заработал, в скором времени перейдя к Хасам. А спустя еще десять лет, когда у Валлиона случился пограничный конфликт с Беоном, он заполучил себе на шлем желтую полоску барр-кана. Как Фаэс. Еще через два года, когда у Валлиона возник серьезный территориальный спор с соседним Хеором, умудрился попасться на глаза Его Величеству (который тоже, как говорят, не стоял в сторонке) и словил в грудь предназначенную ему стрелу. В результате чего в Вольных Землях появился новый, совсем молодой еще эрхас. За которого его люди, успевшие тоже немало повидать и помыкаться по чужбине, готовы были глотки рвать и нежить зубами грызть. Так что зря я на него так долго сердилась: нормальный мужик этот Дагон. И командир неплохой, в чем я уже успела убедиться. Только слегка повернутый на почве девушек-Ведьм, но тут уж ничего не поделаешь: кто-то водкой увлекается, что-то на юных мальчиков засматривается, а кто-то просто очень не любит Ведьм.